Ответы на вопросы по электронным услугам Росреестра

Некоторое время назад в группе «ECM Forum Rus» на фейсбуке произошла

дискуссия

по вопросам применения электронной подписи в информационных системах органов власти (обсуждение  было не по теме топика, можно посмотреть в нижних комментариях). Суть спора — из-за OID’ов (object identifier – идентификатор объекта) информационных систем, которые необходимо прописывать в квалифицированных сертификатах электронной подписи (ЭП) должностных лиц, эти самые ЭП приходится менять даже чаще чем раз в год (что диктуется требованиями безопасности), а это, в свою очередь, ведет к дополнительным сложностям и издержкам, так как большинство органов работают с коммерческими УЦ, не имея собственных. Проблема усугубляется отсутствием  общего понимания, что именно эти OID дают и насколько они необходимы и/или обязательны.

В ходе спора мой оппонент предупредил меня, что из-за незнания некоторых основ предметной области я могу в будущем получить определенные проблемы с законом. Такое предупреждение от коллеги я не мог оставить без внимания, поэтому решил еще раз внимательно исследовать эту тему и убедиться, что все понимаю и делаю правильно. Ниже привожу некоторые результаты этого экскурса в предметную область. Возможно кому-то будет интересно.

Если начинать с базовых понятий, электронное подписание основывается на асимметричных алгоритмах шифрования. Основная особенность этих алгоритмов в том, что для шифрования и расшифровки сообщения используются два разных ключа. Широкой общественности более знакомы  симметричные алгоритмы, когда одним ключом (или паролем) мы и шифруем и расшифровываем сообщение, например архивируем файл с паролем или защищаем документ MS Word.

На асимметричных алгоритмах шифрования основаны многие вещи, хотя сам по себе тот факт, что для шифрования и расшифровки используются разные ключи, ещё не позволил бы найти сколько-нибудь полезного применения этим алгоритмам. Для этого они должны обладать ещё некоторыми дополнительными свойствами. Во-первых, ключи не должны быть вычисляемыми, то есть зная один ключ вы не можете вычислить второй. Также очень важно, чтобы разным ключам шифрования соответствовали разные ключи расшифровки и наоборот — одному ключу расшифровки соответствовал только один ключ шифрования.

При чем тут собственно подпись? Ведь нам надо подписать документ, а не зашифровать его. Для начала надо разобраться, что такое собственно подпись и для чего она нужна. Когда вы ставите свою собственноручную подпись на бумажный документ, вы тем самым заверяете, что именно вы (а не кто-то другой) видели (и согласны) именно этот документ (а не какой-то другой). Важнейшее свойство подписи  — неотрекаемость (non-repudiation). Это означает, что подписав документ, вы не можете позже отказаться от этого факта. В случае бумажной подписи вас уличит графологическая экспертиза, в случае электронной — математические методы, основанные на асимметричных алгоритмах шифрования.

Как все это работает, в двух словах. Берем асимметричный алгоритм шифрования, генерируем пару ключей (для шифрования и расшифровки). Ключ шифрования даем человеку, который будет подписывать документы. Он его должен всегда держать при себе и никому не давать. Поэтому его называют «закрытый» ключ. Другой ключ (расшифровки) даем всем желающим, поэтому он «открытый». Подписывая документ, человек должен зашифровать его своим закрытым ключом. На самом деле шифруется не сам документ, так как он может быть достаточно большим, а нам вообще-то и не нужно его шифровать. Поэтому по документу получают хэш — это некая числовая последовательность с большой долей вероятности разная для разных документов, как бы «отпечаток» документа. Его и шифруют закрытым ключом подписанта. Этот зашифрованный хэш и есть электронная подпись документа. Теперь имея документ, подпись и открытый ключ, любой может легко проверить, что именно этот документ был подписан именно этим закрытым ключом. Для этого снова получаем хэш документа, расшифровываем открытым ключом подпись и сравниваем. Должны получить две идентичные числовые последовательности.

Все это прекрасно, но пока мы получили неотрекаемость подписи для закрытого ключа, то есть доказали, что документ подписан конкретным ключом. Нам же необходимо доказать, что он был подписан конкретным человеком. Для этого существуют удостоверяющие центры и цифровые сертификаты. Самое важное, что делает удостоверяющий центр — он удостоверяет, что закрытый ключ принадлежит конкретному лицу. Чтобы это гарантировать, именно удостоверяющий центр генерирует пары ключей и выдает их лично в руки владельцам (есть варианты по доверенности, удаленно, но это уже детали). Вместе с ключами генерируется цифровой сертификат — это электронный документ (бывает и бумажное его представление), в котором содержится информация о владельце ключа, самом ключе, удостоверяющем центре и некоторая другая информация. Владелец, как правило, получает все это добро на защищенном носителе (смарт-карте, ру-токене и так далее), на котором содержится закрытый ключ и сертификат с внедренным открытым ключом. Сам носитель необходимо всегда держать при себе, а скопированный с него сертификат с открытым ключом можно давать всем желающим, чтобы они могли проверить вашу электронную подпись.

Итак, подписание производится закрытым ключом, а проверка подписи открытым. Поэтому фраза «документ подписывается набором OID» (прозвучавшая в упомянутом споре) лишена всякого смысла. В процедуре подписания и проверки участвуют только два ключа, в 63-ФЗ они и названы соответственно — ключ подписи и ключ проверки подписи.

А что такое эти пресловутые OID? Формат цифрового сертификата X.509 позволяет сохранять в нем расширения (extensions). Это некие необязательные атрибуты, при помощи которых можно хранить дополнительную информацию. Каждый такой атрибут является объектом, который задается идентификатором из иерархического справочника. Отсюда OID — Object Identifier. Углубляться в природу самих OID здесь смысла нет. По сути это некоторая дополнительная информация, которая может присутствовать в сертификате.

Данные дополнительные атрибуты могут использоваться для разных целей. Они могут либо предоставлять дополнительную информацию о владельце, ключах, УЦ, либо нести какую-то дополнительную информацию для приложений и сервисов, которые этот сертификат используют. Самое распространенное применение — это управление доступами на основе ролей. Например, в сертификате можно прописать, что владелец ключа является руководителем организации, и это даст ему возможность сразу во всех ИС получить доступ к нужным функциям и сведениям, без необходимости связываться с администраторами каждой ИС и менять настройки доступа. Все это конечно при условии, что все эти ИС используют сертификат пользователя для его авторизации и анализируют один и тот-же атрибут одинаковым образом (для того-то атрибуты и выбираются из справочника, а не задаются произвольно).

Из-за различного применения мы получаем два совершенно разных по природе сертификата. Один — удостоверяет, что я это я, а это всегда так. По хорошему его можно было бы выдавать один или несколько раз в жизни, как паспорт. Однако, из-за несовершенства существующих криптографических алгоритмов, в целях безопасности,  данные сертификаты сейчас необходимо переоформлять каждый год. Второй  вид сертификата управляет дополнительной информацией и может меняться гораздо чаще, чем даже раз в год. Его можно сравнить с визитной карточкой. Изменилась должность, электронная почта, телефон — надо делать новые визитки.

В мире эти два вида сертификатов называются соответственно Public Key Certificate (PKC) и Attribute Certificate (или Authorization Certificate – AC). Сертификат второго рода может выпускаться гораздо чаще первого, другой организацией и должен быть доступнее и проще в получении, чем персональный сертификат «открытого ключа». Во всяком случае, так рекомендует RFC 3281, посвященный этому виду сертификатов. Сертификат второго рода должен содержать лишь ссылку на сертификат открытого ключа, чтобы система, использующая его для авторизации пользователя, могла сначала идентифицировать персону при помощи PKC.

Теперь перенесемся ближе к нашим реалиям. На законодательном уровне вопросы, связанные с применением электронной подписи в Российской Федерации, регулируются двумя основными документами — законом РФ от 06.04.2020 №63-ФЗ «Об электронной подписи» и приказом ФСБ РФ от 27.12.2020 №795 «Об  утверждении требований к форме квалифицированного сертификата ключа проверки электронной подписи». Состав квалифицированного сертификата описан в 795-м приказе (ч. II «Требования к совокупности полей квалифицированного сертификата») и в нем нет требований к атрибутам, управляющим авторизацией в каких-либо информационных системах. В качестве дополнительных обязательных атрибутов указаны лишь сведения, позволяющие идентифицировать физическое или юридическое лицо в РФ (ИНН, СНИЛС и т. д.). Хотя ни закон ни приказ ФСБ не запрещают включать в квалифицированный сертификат другие сведения.

Как видим, никакие законодательные нормы не диктуют обязательного наличия в квалифицированном сертификате атрибутов, связанных с авторизацией в каких-либо информационных системах. Откуда тогда эти требования берутся? А исходят они от разработчиков (или «владельцев») конкретных систем. Возьмём например «Методические рекомендации по использованию электронной подписи при межведомственном электронном взаимодействии (версия 4.3)», размещенные на технологическом портале СМЭВ. Действительно, в пункте 6 данного документа читаем: «При подготовке сведений для формирования сертификата ЭП-СП необходимо определить необходимость запроса сведений из Росреестра (выписки из ЕГРП). При необходимости такого запроса в поле “Улучшенный ключ” (OID=2.5.29.37) в сертификате ЭП-СП должен быть указан OID по требованиям Росреестра.». То есть информационная система Росреестра использует этот атрибут для определения сведений, которые можно выдавать владельцу сертификата. Однако этот же документ содержит важное примечание, а именно — данное требование действует до полного запуска ЕСИА (единый сервис авторизации в гос. системах) и подключения к ней системы Росреестра. Это важное замечание, запомним его.

Не буду разбираться с другими ИС, применяемыми в гос. органах. Подозреваю, что там ситуация похожая. Портал госзакупок, электронные торговые площадки, различные бухгалтерские и финансовые приложения также могут требовать наличия тех или иных дополнительных OID в сертификате пользователя. При этом утверждение, что прописывая OID информационной системы в сертификате, я каким-либо образом делегирую ответственность удостоверяющему центру, мягко говоря, неверно. УЦ вносит эти данные в сертификат согласно моей заявки. Если у меня изменилась должность, а я забыл подать заявку на отзыв старого и выпуск нового сертификата, УЦ никак не может отвечать за мою забывчивость. К тому-же закон 63-ФЗ прямо закрепляет ответственность за неправильное использование сертификата за его владельцем. В пункте 6 статьи 17 читаем:
Владелец квалифицированного сертификата обязан:
1) не использовать ключ электронной подписи и немедленно обратиться в аккредитованный удостоверяющий центр, выдавший квалифицированный сертификат, для прекращения действия этого сертификата при наличии оснований полагать, что конфиденциальность ключа электронной подписи нарушена;
2) использовать квалифицированную электронную подпись в соответствии с ограничениями, содержащимися в квалифицированном сертификате (если такие ограничения установлены).

Необходимость хранить в сертификате сведения о ролях и доступах пользователя в конкретных информационных системах приводит к проблеме, из-за которой разгорелся спор в фейсбуке, а именно — сертификат приходится перевыпускать гораздо чаще, чем это диктуют требования безопасности к персональной электронной подписи. Поменялась должность — перевыпускаем сертификат. Появилась новая ИС — перевыпускаем сертификат. Появилась необходимость запроса сведений из ИС новой организации (Росреестр) — перевыпускаем сертификат.

Налицо стопроцентное попадание в концепцию, именуемую в мире  Attribute Certificate (или Authorization Certificate), о которой говорилось выше и при которой рекомендуется выпускать эти сертификаты другим удостоверяющим центром (Attribute Autority, в отличие от Certificate Authority — обычного УЦ, выпускающего квалифицированные сертификаты ЭП) и по упрощенной схеме. Этот сертификат сам по себе не должен содержать ключа электронной подписи и информации о владельце. Вместо этого он содержит ссылку на сертификат открытого ключа владельца, из которого можно получить остальную необходимую информацию о персоне.

Необходимо заметить, что и эта схема имеет весьма ограниченное применение и не решает всех проблем. Что если очередная информационная система решит использовать то-же поле сертификата “Улучшенный ключ” (OID=2.5.29.37), которое уже занято значением Росреестра, для своих нужд? Вписать два разных значения в одно поле не получится. Следовательно придется выпускать ещё один AC! Другая проблема связана с коротким временем жизни PKC (один год). Если имеем несколько AC (в которых содержится ссылка на персональный сертификат), их все придется перевыпустить по истечении срока PKC. Для эффективного применения AC необходим некий единый центр авторизации пользователей во всех информационных системах, а все приложения должны согласованно и единообразно использовать атрибуты сертификатов.

Такой единый центр авторизации для гос. органов уже есть — это ЕСИА. Вспомним про примечание, касающееся OID’ов Росреестра. В будущем они будут заменены информацией из ЕСИА. Так же должны поступать и прочие информационные системы, в которых работают гос. служащие. Вместо использования AC для авторизации, необходимо интегрироваться с ЕСИА и получать необходимую информацию оттуда. ЕСИА должна иметь возможность привязки квалифицированного сертификата ЭП к учетной записи, таким образом информационные системы смогут проводить аутентификацию пользователя по персональному ключу, а его авторизацию (предоставление доступа к приложению) через ЕСИА. Такая система представляется универсальней и надежней, чем применение полей сертификатов, а в перспективе позволит автоматизировать управление доступами. Если будет создана единая система кадрового учета гос. служащих, ЕСИА сможет брать информацию о полномочиях того или иного лица непосредственно оттуда. Перевелся человек на другую должность — автоматически потерял доступ к одним системам и получил к другим. При этом он продолжает пользоваться своим ключом ЭП для подписания документов, ничего перевыпускать не нужно.

Вывод — OID’ы информационных систем в сертификате, не являясь абсолютным злом сами по себе, требуют взвешенного применения. У данного подхода есть альтернативы, которые стоит рассмотреть, например единые сервисы авторизации.